Игра [Geim] - Андерс де ла Мотт

— Заходи в дом, — буркнул Эрман и кивнул в сторону входа, а сам затворил дверь сарайчика.

Эйч Пи принял приглашение и обнаружил, что изнутри избушка выглядит гораздо лучше, чем он ожидал.

Кухня и небольшая гостиная, чистые и аккуратные, запах мыла, в углу потрескивают дрова в старой чугунной печке. Несмотря на это, в доме было прохладно, вероятно, потому, что он окружен со всех сторон высоченными вековыми елями.

— Ты все инструкции выполнил? — поинтересовался Эрман, когда через минуту вошел в кухню.

— Так точно! — ответил Эйч Пи. — Мобильник не брал, все билеты за наличные, к тому же провернул бондовский трюк перед тем, как сесть в электричку, так что твой маленький рай никто не обнаружит.

Эрман что-то пробурчал и бросил на стул свой летный шлем.

К собственному удивлению, Эйч Пи увидел, что хозяин — отнюдь не какой-то старый дядька, как он сначала подумал, а, вероятно, все его на пару лет старше его самого.

Парень знаком пригласил гостя сесть на кухонный диван, поставил на плиту старинный кофейник и стал доставать чашки.

— Так у тебя аллергия на электричество? Как с таким живут? — преувеличенно дружелюбно начал беседу Эйч Пи, но в ответ хозяин только фыркнул.

— Двадцать пять лет с компьютерами, магнитными полями, радиоволнами и прочим дерьмом, летающим в эфире. И в один прекрасный день ты просыпаешься весь в сыпи и не можешь дышать.

Эрман налил обоим кофе, и Эйч Пи сделал глоток очень горячего напитка. «Кофе из кофейника я не пил с тех пор, как умерла бабушка», — подумал он, когда наконец сумел проглотить немного остывшую жидкость, при этом моргая и борясь с выкатившейся слезой. Очень вкусно, если не считать температуру.

Фарфор, из которого он пил, был исключительно тонок, а ручка чашки — изысканной изогнутой формы, так что держать ее приходилось манерно, оттопырив мизинец и безымянный палец. Кофейный сервиз, естественно, ровесник дома, а то и старше.

Эйч Пи яростно перемешал кофе, подул на него, а затем осторожно пригубил, поглядывая на хозяина.

— Так ты хочешь узнать о сервере, который я установил? — спросил Эрман и с подозрением уставился на Эйч Пи с другого конца стола. — Вообще-то я не треплюсь с незнакомыми и вообще с людьми в последнее время.

«Ясен пень!» — подумал Эйч Пи и улыбнулся в чашку.

— Но один старый приятель сказал мне, что ты нормальный чел, а я должен ему одну услугу, весьма большую, можно так сказать. Поскольку он за тебя ручается, я тебе верю. Так что ты хочешь узнать и почему?

Эйч Пи продумал стратегию еще в автобусе и постарался, чтобы голос звучал как бы нейтрально:

— Меня интересует только, для кого ты создал сервер и где он находится. Я арт-директор маленького рекламного бюро, а на нем есть фотоматериалы, которые мне интересны.

Эрман смерил его долгим взглядом, и Эйч Пи постарался сделать вид, какой должен быть, по его мнению, у трудяги арт-директора.

Тогда хозяин дома внезапно улыбнулся и всплеснул руками:

— А, арт-директор, понятно!

Эйч Пи улыбнулся и кивнул.

Идет как по маслу, сельский дурачок почти у него в руках!

— А я думал, ты Игрок, который все запорол и теперь отчаянно пытается найти тот грузовик, который тебя переехал. Только зачем?

Эрман громко захохотал, а Эйч Пи был вынужден закашляться, чтобы извлечь попавший не в то горло горяченный кофе.

* * *

Еще один безумно жаркий день! Сегодня весь день в конторе: нужно потратить пару часов на разные бумажки, успеть вчитаться в предоставленные аналитиками картины потенциальных угроз и изучить предварительные программы мероприятий в рамках председательства Швеции в ЕС. К тому же найдется время разобрать бумаги под рабочим столом.

Налив себе стакан воды в офисной кухне, Ребекка глубоко вздохнула и попыталась избавиться от напряжения в шее сзади и расслабить челюсти.

Еще утро, а рубашка под мышками уже вся мокрая. В здании была система кондиционирования, но поскольку каждая реорганизация в полиции по какой-то причине требует новых стен и помещений, теперь почти весь холодный воздух оказывается в нескольких офисах в противоположном конце коридора. Чтобы создать хотя бы иллюзию прохлады, Ребекка была вынуждена приобрести настольный вентилятор, и тот теперь гонял душный воздух по офису, который Нурмен делила еще с двумя телохранителями. Сев за стол, она закрыла глаза и подставила лицо под струю воздуха, а затем собралась с мыслями.

Номер телефона она нашла не сразу. Ниллы не было в телефонном справочнике, а также в списке абонентов мобильной связи «Эниро». Ее данные, естественно, засекречены, как и данные девяноста пяти процентов сотрудников полиции, надо это или не надо.

Но эту проблему можно решить. Разговор с приятельницей из отдела кадров — все, что потребовалось. Маленькая ложь о том, что они вместе с Ниллой поедут на какие-то курсы, — и фокус-покус: у нее в руках и график работы, и номера домашнего и мобильного телефонов. Кто сказал, что не бывает женской дружбы?

Но она снова засомневалась.

С чего начать разговор и чего она на самом деле от него ждет? «Выговориться раз и навсегда, — сказала Ребекка сама себе. — Закрыть эту главу и положить конец этим проклятым листочкам…»

Не самые простые цели, но не невозможные. Еще несколько дней назад она бы просто на все плюнула. Несмотря ни на что, Ребекка весьма неплохо со всем справлялась эти десять лет, не вороша прошлое. Но с происшествия на Линдхагенсплане все как-то изменилось.

Вид Крузе в больнице, утыканного шлангами и трубками — сейчас, конечно, уже гораздо лучше выглядящего, чем в первые дни, — заставил ее думать по-новому. На его месте легко могла лежать она. И, пожалуй, это и должна была быть она, как значилось в листочке, ведь это была ее ошибка.

Поэтому Ребекка решила хотя бы сделать попытку, настоящую попытку на этот раз. Набрать воздуха в легкие, сказать то, что следовало сказать давным-давно, и прийти тем самым к какому-то разрешению ситуации. Сначала разобраться с его семьей, а затем каким-то образом — и с Хенке. Сделать так, чтобы брат простил ее за то, что она сделала, точнее, не сделала… Если это в принципе возможно.

Их разговор накануне не внушил ей особых надежд. Она попыталась позвонить ему на новый номер, но телефон был отключен. Как это для него типично!

А что же она на самом деле ему скажет? «Правду!» — прошептал внутренний голос. Несмотря на жару, Ребекка задрожала.

* * *

— Ну, рассказывай, что они заставили тебя сделать, и не переживай из-за правила номер один. В лесу никто не услышит твой треп. — Эрман еще раз раскатисто заржал, подливая им обоим кофе. — Кстати, какой у тебя был номер?

Эйч Пи, мягко говоря, почувствовал себя полным идиотом. Чувак его нагрел, прикинулся сельским дурачком, хотя сам отлично понимал, в чем дело. Круто, мать вашу, очень смешно, ха-ха-ха, придурок чертов!